Концептуальные основы эволюционной психологии
Авторы главы: Джон Туби и Леда Космидес
От переводчика: перевод наиболее интересных и существенных мест книги, не дословный, литературный, с сокращениями.
Фото взяты с сайта amazon.com. Купить свежий выпуск книги в двух частях можно там же.
Принципы органического дизайна
Биология – наука об организмах, а психология – в фундаментальном смысле – ветвь биологии. Это наука о развитых конструкциях тканей организмов, управляющих поведением. Чтобы быть эффективными исследователями, психологам нужно обладать минимальными знаниями о принципах органического построения.
Естественный отбор – это тот инженер, который проектирует органические машины
Еще Дарвин предложил взгляд на организмы как на самовоспроизводимые машины. Основное отличие живых организмов от неживых заключается в воспроизведении: в присутствии устройств (компонентов), которые позволяют производить новые и подобные машины. Присутствие системы положительной и отрицательной обратной связи – естественного отбора – объясняет необыкновенное совпадение между устройством организмов и проблем, которые они должны решать для выживания и воспроизводства.
Когда организм производит потомка, гены, которые приводят к развитию его конструктивных частей, также передаются потомку. Но воссоздание конструкции не избавлено от ошибок. И как результат, появляются случайные модификации (другими словами, мутанты). Неудачные модификации отсеиваются из популяции (отрицательная обратная связь) или распространяются (положительная обратная связь). Таким образом, естественный отбор толкает дизайн организмов в сторону улучшения и создания более эффективных функциональных элементов, хорошо организованных для воспроизведения в условиях среды, в которых развивается вид.
Например, если модификация приведет к тому, что члены семьи будут восприниматься сексуально отвратительными, будет меньше шанса для зачатия детей с близкокровными родственниками, а значит, будет меньше детей с генетическими заболеваниями, и большее количество детей достигнет репродуктивного возраста по сравнению с детьми, зачатыми инцестуально. Такой избегающий инцеста дизайн будет способствовать воспроизводству здоровых детей через многие поколения, тем самым способствуя распространению самого себя в потомках до тех пор, пока не заменит более раннюю модель сексуальной схемы и не станет универсальным. Такой самопроизвольный процесс обратной связи приводит к возникновению функциональных элементов без необходимости вмешательства дизайнера или высших сил.
Гены можно рассматривать как один из таких элементов. Гены имеют два основных пути распространения самих себя: увеличение вероятности, что организм произведет потомка, и увеличение воспроизводства других особей, которые несут тот же ген. Схема, мотивирующая индивидов помогать братьям и сестрам прокормиться – пример программы, реализующей второй путь. Программы, которые нацелены и на воспроизводство потомков, и на воспроизводство родственных особей, с присутствием эффективных взаимных уступок между ними двумя, заменят те программы, которые таких целей не имеют.
Таким образом, от того, насколько функциональный элемент способствует и прямому воспроизведению, и воспроизведению родственных особей, зависит его удержание в общем дизайне вида и распространение среди всех особей вида. Теперь адаптивному поведению можно дать точное определение. Адаптивное поведение в эволюционном смысле – поведение, склонное к содействию воспроизведения индивидов и их генетических родственников.
Адаптивное поведение направлено на решение адаптивных проблем, имеющих две определяющие характеристики:
- они являются условиями, с которыми сталкивалось большинство предков, повторяющимися снова и снова в течение эволюционной истории вида, давая естественному отбору достаточно времени для конструирования ответных адаптационных элементов;
- они являются набором устойчивых причинно-следственных связей, которые могли быть использованы для увеличения воспроизводства индивидов и их родственников.
Альтернативные дизайны сохраняются или отвергаются естественным отбором на основе того, как хорошо они выступают в роли решений адаптивных проблем. С течением эволюции все больше и больше элементов аккумулируются и формируют объединенную структуру, хорошо спроектированную для решения какой-то конкретной адаптивной проблемы. Такая структура или устройство называется адаптацией. Сами организмы можно рассматривать как набор адаптаций, вместе с сопутствующими продуктами адаптаций, а также с эволюционным шумом. Примерами являются человеческое ухо, рука, сердечнососудистая система и прочие.
Каждая из адаптаций присутствует в строении человека сейчас, потому что она внесла свой вклад в процесс прямого и родственного воспроизводства в прошлом.
Адаптивные проблемы – единственные проблемы, которые органические машины спроектированы решать естественным отбором.
Среда эволюционной адаптивности
Один из важных моментов для понимания функциональной архитектуры человеческого разума – то, что его программы были отобраны не потому, что они решали адаптивные проблемы современного мира. Они сформировались в зависимости от того, насколько хорошо они решали проблемы нашего прошлого охотников-собирателей. Второй момент для понимания процесса развития каждой программы – учитывать, что программа развивалась для использования информации и функционирования в условиях среды наших предков. Конструкция каждой программы предполагает присутствие определенных условий и действует в качестве эффективного решения только если эти условия соблюдены. Среда эволюционной адаптивности (СЭР) ссылается к тем проблемам, которые были вынуждены решать наши предки, и к тем условиям, которые были свойственны тому времени.
И хотя гоминиды изначально возникли в африканской саванне, СЭР не является каким-то определенным местом или временем. Для каждой отдельно взятой адаптации СЭР является статистической совокупностью устойчивого давления отбора и причинно-следственных связей, которые продвинули вверх определенные аллели, лежащие в основе этой адаптации, к систематической частоте в проявлении до тех пор, пока они не стали типичной характеристикой вида.
Так как для закрепления аллели необходимо время, комплексные адаптации отражают устойчивые особенности мира предков. Адаптация является последствием СЭР, и структура адаптации отражает структуру СЭР. Адаптация развилась, так как способствовала фитнесу (то есть решала адаптивную проблему). При этом СЭР для одной адаптации может несколько отличаться от СЭР для другой. Например, условия наземного освещения, которые сформировали часть СЭР для развития глаза позвоночных, оставались сравнительно постоянными в течение сотен миллионов лет – их все еще можно наблюдать при выключении искусственного освещения. А те условия, которые сформировали часть СЭР, отобравшей нейронные программы для мужских особей человека для добывания пищи и заботы о своих отпрысках, существовали менее двух миллионов лет.
Когда программа работает вне той среды и условий, которые повлияли на ее формирование, она может выглядеть как плохо разработанное решение.
Часто озвучивается мнение, что знание прошлого человека несущественно для психологии, так как поведение не превращается в окаменелость. Но на самом деле мы знаем о прошлом наших предков достаточно информации, которая может быть полезна при направлении психологических исследований. Эта информация кажется очевидной, тогда как выводы из нее не являются таковыми.
Так, наши предки жили в мире, который управлялся определенными физическими законами. Наши предки ухаживали за детьми, имели два пола, выбирали пару для размножения, имели особенности зрения, откалиброванные для восприятия при солнечном свете, жили в живой среде с хищными кошками, ядовитыми змеями и пауками; за ними охотились, они кровоточили при ранах и становились недееспособны от них, были уязвимы перед большим количеством паразитов и патогенов, а также имели плохие последствия от размножения с близкокровными родственниками. Все эти условия известны, и все они представляют адаптивные проблемы.
Рассматривая эти проблемы, можно выявить адаптации, которые возникли в ответ на них. Отбор не смог бы построить эквипотенциальную когнитивную архитектуру, которая должна была бы встречаться с миром, будучи неподготовленной к его угрозам. И кажется удивительным, что подобная модель так упорно защищается в научных кругах.
Данные палеоантропологии, археологии, а также исследования существующих в настоящем мире популяций охотников-собирателей дают достаточно значимой информации. Наши предки-гоминиды были приматами, живущими на земле, всеядными; они сталкивались с большим количеством растительных токсинов, мясных бактерий и плесени; они имели разделение труда по полу для охоты и собирательства.
Они были млекопитающими с долговременными вложениями в воспитание отпрысков родителей обоих полов, создавая устойчивые мужско-женские связи, с более расширенным, психофизиологически обязывающим вложением женских особей в беременность и лактацию. Они были долго живущими особями с низкой репродуктивностью, причем успешность в воспроизведении у мужских особей была выше по дисперсии, чем у женских. Они жили в маленьких, кочевых, основанных на родственных связях группах в количестве от 20 до 100 представителей; они очень редко (если вообще такое случалось) видели за раз больше 1000 человек; имели скромные возможности сохранения провизии на будущее; они были заняты в кооперативной охоте, защите и агрессивных коалициях; они производили орудия и участвовали в большом количестве обменов.
При учете всех этих данных, взятых из эволюционной биологии и поведенческой экологии, можно составить довольно последовательную картину жизни предков. Отталкиваясь от этой картины, исследователи могут разработать теории адаптивных проблем, выявить их вычислительные требования, а затем поискать присутствующие механизмы, вооруженные функциональными элементами для удовлетворения этих требований.
Так, дисперсия пищевых ресурсов (отклонение, широкий разброс, т.е. нестабильность и неравномерность) может быть смягчена с помощью разделения пищевых ресурсов на уровне племени, особенно когда дисперсия связана больше с удачей, чем с приложением усилий. Изучение современных племен собирателей-охотников обнаружило, что среди племен Парагвая мясо и мед достаточно часто подлежат дележке даже у успешных собирателей-охотников, так как добыча этих продуктов больше связана с удачей, тогда как овощи обычно разделяются внутри нуклеарной семьи, так как их добыча связана скорее с усилиями, чем удачей. Что позволяет предположить, что у нашего разума есть как минимум две стратегии для дележки пищи, каждая из которых имеет свои условия, что считается честным, и каждая возникла в зависимости от разных опытов накопления разных видов пищи. А это в свою очередь ведет к предположению наличия у нас механизмов, спроектированных быть чуткими к дисперсии и к ее последствиям.
Психология является обратным проектированием
Психологи – инженеры, работающие в обратную сторону от готового экземпляра устройства.
Человеческая нейронная архитектура является комплексной функциональной системой, состоящей из программ, сконструированных естественным отбором для решения адаптивных проблем. Наша задача как психологов – произвести обратную разработку ее компонентов: разделить вычислительную архитектуру на функционально изолированные участки по обработке информации – программы – и определить, как эти участки работают, и в вычислительном, и в физическом смысле.
Большое количество свойств организмов не являются адаптациями
Существующее устройство организма можно разделить на:
1) адаптации, которые присутствуют, потому что были отобраны;
2) побочные продукты адаптаций, которые сами по себе не были целю отбора, но присутствуют, потому что соединены с или произведены теми свойствами, которые были отобраны;
3) шум, внедренный стохастическими компонентами эволюции.
Например, любому человеку требуется способность выучить язык окружающей общины, тогда как письмо и чтение требует дополнительного обучения и как явление отсутствуют в некоторых популяциях. Нейронные программы, которые позволяют человеку приобрести и использовать язык являются адаптациями, специально отобранными для решения этой задачи. Но с появлением этого механизма появилась возможность развернуть его в других, несвязанных активностях, то есть мы можем через процесс обучения приобрести навыки чтения и письма. Эти навыки – побочные продукты адаптаций. Случайный эволюционный шум присутствует тоже: например, генные вариации, приводящие к дислексии.
Адаптации присутствуют из-за предыдущей истории отбора. Они не определяются как способность или свойство, позволяющее индивиду иметь большее количество детей. Например, программист может стать успешным и богатым через написание кода, и использовать это богатство для заведения большого количества потомства. Но это не сделает программирование (которое является очень недавним культурным приобретением) адаптацией, ровно как это не значит, что когнитивные механизмы, которые позволяют заниматься программированием, являются адаптацией, разработанной для создания компьютерных программ. Способность писать компьютерный код – полезный эффект когнитивных адаптаций, которые появились для решения совершенно других проблем, тех, которые способствовали воспроизводству в далеком прошлом.
Таким образом, хотя отбор создает функциональные элементы, не все элементы организмов функциональны. Более того, бóльшая часть элементов на поверку не окажутся функциональными компонентами.
Чтобы увидеть структурную организацию, существующую в комплексных системах, исследователи должны быть способны отличить функциональные компоненты от их побочных продуктов и шума. С точно описанной теорией адаптивной проблемы на руках исследователи смогут найти функциональные и нефункциональные части организма. Из всех свойств адаптации наиболее важны и информативны, так как они объясняют, почему система имеет определенные элементы, почему эти элементы принимают участие в определенных причинно-следственных связях, и почему они взаимодействуют с миром так, как они взаимодействуют. Адаптации являются механизмами для решения проблем и могут быть определены с помощью присутствующих в дизайне свидетельств. Что приводит к основной задаче: определить, решает ли определенный набор свойств неслучайным образом определенную, независимо выделенную адаптивную проблему.
Доказательство дизайна
Чтобы определить адаптивную функцию какой-либо системы, исследователи должны найти доказательства совпадения между дизайном этой системы и предполагаемой функцией, которую она выполняет. А это требует применение инженерных стандартов. Для аналогии можно взять какой-нибудь всем известный предмет, созданный человеком. Керамическую кружку. Она сделана из материала, который не плавится и не растворяется при контакте с горячей жидкостью; она обычно вмещает около 250 грамм жидкости, размещающейся так, что рот может ее достать; и она имеет ручку, рассеивающую тепло. Эти свойства кружки являются ее особенностями, спроектированными разработчиком: эти свойства существуют, потому что хорошо решают проблему питья горячих жидкостей без обжигания рук.
Эти свойства не могли появиться случайно. Более того, другие способы использования кружки (складывать карандаши, например) ни предсказывают, ни объясняют этих ее свойств. Кружка может иметь много полезных способов применения, но только один из них является ее функцией, а значит, объясняет ее дизайн. Мы можем определить, какое объяснение верное, анализируя совпадение между дизайном кружки и ее предполагаемой функцией.
Исследователи могут выделить какой-нибудь аспект физической или физиологической структуры организма – его фенотип – в качестве адаптации, если продемонстрируют, что 1) он обладает свойствами, которые необычно хорошо подходят для решения родовой адаптационной проблемы, 2) эти фенотепические свойства маловероятно возникли случайно, сами по себе, 3) они не могут быть объяснены как побочный продукт механизмов, предназначенных для решения других адаптивных проблем. Установление того, что какая-то особенность архитектуры вида решает адаптивную проблему с надежностью, точностью и эффективностью, – верный признак обнаруженной адаптации. Это все равно как показать, что кусок металла странной формы открывает замок в двери.
Чтобы доказать, что какое-то свойство является побочным продуктом, исследователи должны сначала найти адаптацию, а затем показать, как именно это свойство выступает побочным эффектом этой адаптации. Свойства, не связанные с функциональными проблемами, являются эволюционным шумом.
Переводчик: Н.Данилова
Источник: The Handbook of Evolutionary Psychology 1st Edition by David M. Buss (Editor)